Новейшие исследователи черноземной флоры, но моему мнению, оказывают некоторую несправедливость Рупрехту в другом отношении. Найдя, что некоторые растения, считавшиеся, по Рупрехту, указателями чернозема, растут и не па черноземе, они заключили из этого, что Рупрехт ошибался. По при этом упущен из вида общий ход идей Рупрехта: если он считал, что чернозем есть продукт известной растительности, то, несомненно, предполагал, что растительность эта сперва поселилась не на черноземе, а на чисто минеральной почве, отчего и образовался чернозем
Так как есть неопровержимые свидетельства в пользу того, что черноземная флора и флора венгерских равнин имеет несомненную связь с флорой азиатских степей,* то, может быть, особый характер черноземной флоры объясняется первоначальным заселением теперешней черноземной полосы растениями, главным образом, из Азии. Если местности, откуда получены черноземные растения, иные, чем те, откуда произошла более северная флора, и если растения, как я старался показать, занявши определенные места, стойко удерживают их за собой, то этого вполне достаточно для объяснения особенного характера флоры. Разумеется, флора эта будет всегда такова, какую допускает климат данной местности; но так как тот же климат допустил бы существование и других растительных формаций, то в настоящем случае не за ним остается решающее влияние.
|
Подробнее...
|
|
В тех случаях, когда растет сплошными площадями, после распахивания таких мест (на них феноменально хорошо растет просо), если только пахота продолжалась несколько лет, кустарник этот исчезает, а так как семена его не столь удобно переносятся, как семена злаков, то обыкновенно чилига пахотой истребляется окончательно. Но если некоторые кусты ее останутся живы, то злаки уже не могут ее вытеснить.
По отношению к тем результатам, какие достигаются конкуренцией между разными растениями, чрезвычайно важную роль играет вообще плодородие почвы, какими бы причинами оно ни обусловливалось — достаточным ли количеством воды, содержанием ли других питательных веществ или же благоприятной структурой почвы. Везде на плодородной почве (по сравнению с почвами среднего плодородия) мы находим не большее число растительных видов, как можно было бы ожидать с первого взгляда, а напротив, всегда меньшее. Правило это можно подтвердить множеством примеров и, кроме того, в его пользу можно привести общие теоретические соображения. На почвах среднего достоинства можно встретить всегда большее число видов, и, наконец, на почве мало плодородной мы опять встречаем уменьшение числа растительных форм. При этом само собой разумеется, что все сказанное относится к почвам обыкновенным, не страдающим ни от избытка воды, ни от вредного избытка каких-либо других веществ, и к нашему климату.
|
Подробнее...
|
Предмет настоящей главы представил бы, вероятно, значительные затруднения и для специалиста по растительной географии; тем более он кажется трудным для меня, и если я все-таки хочу сказать о нем несколько слов, то делаю это с той целью, чтобы указать только на некоторые факты, по моему мнению, весьма важные для решения этого вопроса, но, как кажется, до сих пор не обращавшие на себя достаточного внимания.
Некоторые ученые без дальнейших рассмотрений решают вопрос, который мы хотим рассмотреть в настоящей главе, весьма просто. Если все рассуждения таких лиц освободить от разных оговорок и т.п., то они получат вид следующего силлогизма: климат оказывает, несомненно, сильное влияние на распределение растений; в черноземной полосе мы находим Другие растительные формации, чем в других местностях, а потому характер растительности черноземной полосы обусловливается климатом.
Это не представляет ничего удивительного, если принять в расчет, что свойства почвы и их влияние на характер растительности не отдельных только небольших клочков земли, но целых обширных областей до сих пор, сколько мне известно, не подвергались серьезному изучению. Затем, конкуренция между различными растениями и ее результаты при разнообразных условиях едва только начинают серьезно изучаться, и пока относительно всего этого имеются немногие точно обследованные факты. Понятно поэтому, что при разных случаях, имея перед собой только один, несомненно важный и в некоторых отношениях хорошо исследованный фактор — климат, всё приписывали ему за неимением ничего другого, что можно поставить на его место даже и там, где прибегать к климату не следовало бы без предварительных доказательств, что никаких иных причин, кроме климатических, для данного явления не было.
|
Подробнее...
|
|
|
|
|
Страница 3 из 4 |